Идейное становление А. Гайдара

Весной 1915 года в Арзамас пригнали пленных австрийцев. Вопреки патриотическим настроениям, внушавшимся официальной пропагандой и школьными наставниками учащимся, пленные не пробудили у Аркадия чувства ненависти или злорадства. Рассказы фронтовиков, полные возмущения, разочаровали подростка, порождая неясное чувство растерянности и беспокойства. Такое состояние еще более усилилось после прочтения книги Степняка-Кравчинского. В ней рассказывалось о смелых и отчаянных людях, которые печатали листовки, готовили восстание против царя и без страха шли на казнь. В душе Аркадия зародилось горячее желание встретить таких героев в жизни. Он спрашивал о них у матери, у товарищей, но никто не знал или не хотел сказать. Да и трудно было допустить, что они могли быть в таком «сонном» городке. Как не хватало в ту пору отца! Уж он то, наверняка, рассказал бы о революционерах.

В то время как в общественной жизни города ощущался заметный подъем, обстановка в реальном училище с каждым годом становилась нетерпимее. Дирекция и педагоги всячески старались оградить школу от влияния передовых идей. Однако революционные настроения проникали и в это старорежимное заведение. Летом 1917 года Аркадий писал отцу: «...У нас в училище все учителя — кадеты, ну и столкуйся с ними. Они всячески стараются оградить школу от всего нового. Мы, ученики, отвоевали себе право устраивать комитет и передавать на суд его большинство классных недоразумений, жалоб учителей и на учителей». Осенью в одном из номеров только что созданной газеты «За свободу!» появляется передовая статья, точно отражавшая настроения учащейся молодежи.

Товарищи не случайно оказали Аркадию Голикову такое доверие: он намного раньше своих сверстников проявил повышенный интерес к общественной жизни города, к революционным событиям в стране. Тринадцатилетнего подростка, необыкновенно активного, обладавшего не по годам развитым классовым сознанием, остро занимали злободневные политические проблемы.

Идейному становлению Аркадия во многом способствовало его сближение с местными революционерами. Первое знакомство с большевиками, очевидно, произошло в училище. Там уже несколько лет существовал подпольный марксистский кружок, организованный членом РСДРП (б) со стажем М.В. Гоппиус. В него входили Николай Верезин, Евгений Гоппиус, Александр Зиновьев, Вячеслав Буренин, гимназистка Надежда Николаева. Эти товарищи со всем пылом юности повели партийную работу среди учащейся молодежи. Они проводили массовые собрания учащихся, смело и горячо выступали против косных порядков, нетерпимых преподавателей, кичливых и заносчивых отпрысков богатеев. Юные активисты подчинили своему влиянию ученические организации, создали ряд кружков, добились выбора и комитет училища своих сторонников, отвоевали право представительства учащихся в педагогическом совете и родительском комитете. Одним из тех, кто живо откликался на передовую агитацию, был четвероклассник Аркадий Гайдар. Имеете с товарищами или один он часто бегал к Народному дому, где на сходках и митингах ораторствовали встревоженные горожане, где кружили голову страстные речи, обжигая сердце пламенными призывами к борьбе, свободе, счастью.

Социальная ломка, проходившая по всей стране, до основания потрясла старозаветный Арзамас. Нелегко было реалисту разобраться в сложной обстановке, понять, кто истинный друг трудового народа, сделать правильный выбор. Помогли «хорошие люди». Аркадий очень скоро сознательно примкнул к большевикам, ясно поняв ту великую, покоряющую правду, за которую, не страшась, вступали в неравный бой убежденные в своей правоте и победе ленинцы. Вместе с любимым учителем и идейным наставником, Н.Н. Соколовым, а позднее самостоятельно Голиков приходил в 1917 — 1918 годах в небольшой дом на Сальниковой (ныне К. Маркса) улице, где помещался клуб большевиков. Высокий, плечистый, на редкость вдумчивый и сообразительный Аркадий быстро привлек к себе внимание партийцев. Нравился он и своей постоянной готовностью помочь им.