Евгению Васильевичу Кузнецову - 80! Часть 3

В предлагаемых читателю фрагментах воспоминаний о юбиляре не ставится задачи подробного анализа всего, что было сделано Кузнецовым в исторической науке в рамках английских студий, а затем и русской истории после успешного вхождения в корпорацию историков. Разумнее полагать, что об общеформальном итоге своей работы в науке не скажет лучше никто, чем он сам. Обратимся к соответствующему разделу его мемуаров «Одна жизнь менялась на иную», Арзамас, 2008, с. 150-154. Всего Е.В. Кузнецовым опубликовано 70 работ общим объемом 169,3 п. л., 9 учебно-методических пособий, редакторство девятнадцати научных сборников. Добавим к этим формально-объемным показателям только несколько деталей. Большинство публикаций появилось в центральных изданиях: Средние века, Наука, Мысль, Литературные памятники, а статья о восстании Джэка Кэда опубликована в Большой Советской Энциклопедии, т. 21, 1977 г. (0, 8 п. л.). Тематическая насыщенность опубликованных материалов, высокий уровень их научной состоятельности - заметный вклад в советское англоведение, результаты и авторитет которого общепризнанны в мире. Первое сказанное Кузнецовым в науке слово не осталось не замеченным в официозе советской историографии (О.Л. Вайнштейн «История Советской медиевистики», Ленинград, 1968 г., с. 281, 310). «Кузнецов изучал сложное переплетение интересов в социальной борьбе времен войны Алой и Белой Розы, особенно в восстании 1469 г.» (с. 281). В этом издании называется шесть работ по названной теме, опубликованных автором за период с 1959 по 1965 годы, из них половина в центральных изданиях. К этому времени Е.В. Кузнецов был уже зрелым историком, разговаривающим на языке науки с маститыми членами советского исторического цеха. В 1966 году в Москве состоялась сессия Научного совета по проблеме генезиса капитализма. Горьковский историк, Кузнецов Е.В., молодой доцент (35 лет) принимает участие в дискуссии по одному из кардинальных вопросов средневековой истории Западной Европы и высказывает критические замечания в адрес основного докладчика на научном совете А.Н. Чистозвонова, заявив: «Чистозвонов должен был сказать не только то, что говорили Маркс и Энгельс. А, может быть, нужны коррективы к ним?» (О.Л. Вайнштейн, с. 310). Это было смелое, но аргументированное заявление в адрес маститого советского ученого, каковым был тогда Чистозвонов.

Добавим также, что личные заслуги профессора Е.В. Кузнецова в разработке уже называвшегося научного сегмента шире по причине его заслуги как организатора научных исследований. Как известно, в любом полезном и серьезном начинании есть закоперщик, определяющий цели, движение и результаты предприятия. Е.В. Кузнецов взял на себя функции неофициального, но реального организатора научной работы провинциальных ученых, занимающихся средневековой Англией и работающих в ряде городов глубинной России. Его организаторская роль в качестве главы английских исследований проявилась в издании английских научных сборников. Всего вышло сборников. Под его патронатом было проведено несколько научных региональных конференций в Нижнем Новгороде с участием англоведов из Н. Новгорода, Пензы, Иванова, Брянска, Белгорода, Арзамаса и Москвы. С основанием можно говорить, что усилиями Кузнецова сформировано направление в истории Англии в Средние века, давшее возможность профессионального роста значительному числу нестоличных историков. Справедливо считать, что проф. Кузнецов этой своей деятельностью продолжил первопроходческое начинание в провинциальном университете по изучению средневековой Англии своего учителя СИ. Архангельского, подвигнувшего 60 лет назад студента-аспиранта Кузнецова на английскую стезю.

Это качество Кузнецова как организатора науки в полной мере проявилось и успешно реализовалось в Арзамасском государственном педагогическом институте, где он оказался в качестве рядового профессора в 1995 году через четыре года после выхода на пенсию. В Арзамасе Евгений Васильевич оказался по воле случая, ставшего скорее всего запланированного его судьбой провидения. За полтора десятка лет работы Евгения Васильевича в Арзамасе исторический факультет пединститута сформировался, сделал значительный шаг вперед. Этот подъем произошел за счет заметного роста «остепененных» преподавательских кадров по отечественной и всеобщей истории и за счет интенсификации издательской деятельности. Достойно роль Кузнецова в этих переменах оценена ректором АГПИ профессором Е.П. Титковым в его докладе на научной конференции, посвященной 75-летию со дня рождения Е.В. Кузнецова. Примем за реальность некоторые тонкие фрагменты мистической ткани, которую надежно и осязаемо держит в своих руках Е.П. Титков, но одновременно вспомним, что Е.В. Кузнецов в 1971-1981 гг. был деканом историко-филологического факультета ГГУ им. Н.И. Лобачевского и держал факультет в «хорошем теле», добиваясь вместе с ним достойного места в числе других университетских подразделений. Так что основания для реализации серьезных намерений в АГПИ в качестве лидера не по административной должности у Кузнецова Е.В. были обеспечены апробированными ранее потенциями. Также раньше перехода в Арзамас было еще одно, может быть и не совсем мистическое, но вполне земное обстоятельство, приведшее проф. Кузнецова в 1976 году на заведование кафедрой истории России IX-XIX вв. Не думаем, что нет никакой связи этого факта с публикацией в издательстве Арзамасского пединститута монографии Евгения Васильевича по этногенезу восточных славян в 1995 году, т.е. в год появления автора в Арзамасе. Нет сомнений, что за несколько месяцев фундаментальную монографию с использованием для ее написания более двадцати современных и древних языков без громадной предварительной работы выдать невозможно. Очевидно, что «закваска русского «духа»» в научном багаже юбиляра «бродила» давно, и переход в свое время на кафедру русской истории не мог не быть катализатором этого серьезного начинания.

Есть еще одна составляющая «юбилейного портрета» Е.В. Кузнецова, мимо которой пройти просто нельзя. Это очень завидное качество, особенно для гуманитария, которое называется красноречие, а по нормам высокого стиля - элоквенция. Оно является блестящим приложением к его преподавательской деятельности в первую очередь. В Кузнецове-лекторе мы всегда видим синтез глубины и качества предлагаемого аудитории материала и рационально выстроенного его речевого оформления. Древние не без пристрастия заметили: «Возвышенная мысль достойной стоит брани. Богиня строгая: ей нужен пьедестал». Многие из нас слушали лекции Кузнецова по общим дисциплинам, спецкурсам, его выступления в разных аудиториях. Все мнения единодушны в признании его высокого уровня ораторского мастерства. Примеров таких оценок много. Возьмем в руки выпущенный на историческом факультете классического университета инициированный и редактируемый профессором Молевым Е.А. сборник воспоминаний выпускников разных лет всех трех форм обучения. Во всех этих воспоминаниях, почти во всех, рефреном звучат две мысли. Первая - это признание в любви к alma mater и запомнившиеся лекции профессора Кузнецова, который напевается любимым преподавателем, оставившим яркий след в памяти студентов разных лет. Vox populi - vox Dei (Глас народа - глас божий). Пожалуй, не требуется более убедительная аргументация. Не хочется вовсе обидеть других преподавателей, о многих бывшие студенты вспоминают с добром и любовью. Но Кузнецов в этом ряду все же занял особое место.